Иду в путь светло и радостно.
Представленная Церковно-археологическим кабинетом ТДС выставка «Без Церкви нет спасения» посвящена 125-летию со дня рождения священномученика Илариона (Троицкого), чья жизнь была неразрывно связана с тульской землей и Тульской Духовной семинарией. Экспонаты выставки – книги, фотографии, рисунки – рассказывают о жизни, о трудах, о мученической кончине этого удивительного человека, помогают представить ту эпоху, в которую ему довелось жить.
Мирское имя священномученика Илариона – Владимир Алексеевич Троицкий. Он родился 13 сентября 1886 года в селе Липицы Каширского уезда Тульской губернии, в семье потомственных священнослужителей.
С самого раннего детства Владимир стремился к учению и отличался незаурядными способностями. По окончании школы он был отдан в Тульское Духовное училище, затем поступил в Тульскую Духовную семинарию. По окончании полного курса семинарии в 1906 году он поступает в Московскую Духовную академию и блестяще заканчивает её через четыре года со степенью кандидата богословия. Его оставляют при академии профессорским стипендиатом.
С этого времени началась преподавательская деятельность Троицкого, которая продолжалась до самого закрытия Духовной академии. Как и во время учения, он тщательно готовился к лекциям, но теперь взял себе за правило: написав текст в тетради, всегда оставлять её дома и читать лекцию, не пользуясь никакими записями.
В 1913 году Владимир получает ученую степень магистра богословия за свой фундаментальный труд «Очерки из истории догмата о Церкви», который он писал в свободные от преподавания часы. За лучшее магистерское сочинение ему была присуждена премия митрополита Московского Макария, которой он, кстати, удостаивался трижды. Сердце его горит горячим желанием служить Богу в иноческом чине.
На выставке представлена фотография скита Параклит Троице-Сергиевой лавры, где он 28 марта 1913 года принимает монашество с именем Иларион (в честь преподобномученика Илариона Нового, память 28 марта). Вскоре после этого он писал родственникам: «Иду в путь светло и радостно… Думаю, что не придется еще в жизни пережить такой радости, которую я пережил 28 марта 1913 года. Эта радость не прошла у меня с окончанием обряда».
Популярность молодого доцента в академии была столь велика, что на постриг приехали многие преподаватели и студенты. Примерно через два месяца, 2 июня, на Троицу, он был рукоположен во иеромонаха, а 5 июля того же года – возведен в сан архимандрита. Это стал самым молодым архимандритом и профессором в России того времени.
Ещё 30 мая 1913 года иеродиакон Иларион был назначен инспектором Московской Духовной академии, являлся главным помощником епископа Федора (Поздеевского) по работе со студентами, пользовался у учащихся большим уважением. Как инспектор он заботился, прежде всего, о воспитании в студентах церковности, привлекал их к активной просветительской и проповеднической деятельности. Все годы преподавания он являлся непременным членом Братства прп. Сергия (1913 — 1917), которое было организовано для помощи нуждающимся студентам. На одной из фотографий мы видим о. Илариона в окружении учащихся в саду Сретенского монастыря.
В этот период один за другим выходят его богословско-догматические труды, обогащающие церковную науку. Его проповеди звучат с амвонов церквей, словно колокол, призывая народ Божий к вере и нравственному обновлению. И когда остро назрел вопрос о восстановлении патриаршества, он, как член Поместного Собора 1917-1918 годов, вдохновенно выступил на Соборе в защиту патриаршества.
На стенде выставки мы видим копию сохранившегося до наших дней карандашного наброска, где молодой архимандрит, член собора 1917 — 1918 гг., изображен в профиль участником того же собора Богдашевичем.
После прихода к власти большевиков сразу же начались гонения на Церковь, и уже в марте 1919 г. архимандрит Иларион был арестован. Первое тюремное заключение продолжалось три месяца. Через год 11 (24) мая 1920 г. архимандрит Иларион был наречен, а на следующий день, 12 (25) мая, хиротонисан во епископа Верейского, викария Московской епархии. Хиротонию в крестовом Сергиевском храме Московского подворья Троице-Сергиевой Лавры возглавил Патриарх Тихон. Епископ Иларион был назначен наместником Московского в честь Сретения Владимирской иконы Божией Матери мужского монастыря. Поскольку помещения монастыря были национализированы и оттуда шло выселение монахов, жил он в доме № 29 на Сретенке, на квартире священника Владимира Страхова, своего товарища по академии. В этот год владыка служил почти ежедневно, утром и вечером; бывало, что в день ему приходилось говорить по две проповеди. За год своего архиерейства он отслужил 142 литургии, более 142 всенощных, произнес 330 проповедей. И это при том, что он два месяца проболел тифом, причем месяц ему пришлось пробыть дома безвыходно.
22 июня 1922 года Коллегия ГПУ постановила выслать епископа на один год в Архангельскую губернию. С июля 1922 г. он проживал под надзором в Архангельске, в одной квартире с митрополитом сщмч. Серафимом (Чичаговым). 13 июня 1923 г. в квартире епископа Илариона был произведен обыск, однако нового ареста не последовало. В конце июня срок ссылки закончился, и он вернулся в Москву.
Сразу же после возвращения из ссылки Патриарх возводит епископа Илариона в сан архиепископа. Церковная деятельность его расширяется. Он ведет серьезные переговоры с Тучковым (уполномоченным ОГПУ по церковным делам) о необходимости устроить жизнь Русской Православной Церкви в условиях Советского государства на основе канонического права, занимается восстановлением церковной организации, составляет ряд Патриарших посланий
Для обновленцев он становится грозой, в их глазах он неотделим от Святейшего Патриарха Тихона. 22 июня (5 июля) 1923 года владыка Иларион совершает всенощное бдение под праздник Владимирской иконы Божией Матери в Сретенском монастыре, захваченном обновленцами. Владыка изгоняет обновленцев и, великим чином заново освятив собор, присоединяет монастырь к Церкви. На следующий день в обители служит Святейший Патриарх Тихон. Богослужение длится целый день и заканчивается лишь в шесть часов вечера. В своих посланиях лидер обновленчества, митрополит Антонин (Грановский), с невыразимой злобой обрушивает свои удары и на Патриарха, и на архиепископа Илариона, обвиняя их в контрреволюции.
Архиепископ Иларион ясно понимал, в какой тупик ведет обновленчество, и вел горячие диспуты в Москве с Александром Введенским. Последнего, как выразился сам архиепископ Иларион, на этих диспутах он «прижимал к стенке», разоблачая все его хитрости и ложь. Обновленческие заправилы чувствовали, что архиепископ Иларион мешает им, и потому употребили все усилия, чтобы лишить его свободы.
15 ноября 1923 г. он был арестован. Арест ближайшего помощника Патриарха был воспринят верующими как давление на свт. Тихона в связи с требованиями властей о переходе Русской церкви на григорианский календарь. 7 декабря Комиссией НКВД по административной высылке Иларион был приговорен к 3 годам заключения и был отправлен в Кемский лагерь, а потом на Соловецкие острова. Не раз он ходатайствовал пред лагерным начальством о смягчении режима для других заключенных, духовных лиц, – и часто добивался этого. Соловецкий лагерь он воспринимал как школу добродетели – являя собой пример монашеского нестяжательства, в общении с другими архиепископ Иларион всегда проявлял добрый характер и бодрый дух.
Соузники архиепископа вспоминают, что его общительность, его любовь, внимание, интерес ко всякому человеку были просто поразительными. Он был самой популярной личностью в лагере, среди всех его слоев. Не стоит говорить, что генерал, офицер, студент и профессор знали его, разговаривали с ним, находили его или он их, при всем том, что епископов было много, и были старейшие и не менее образованные. Его знала «шпана», уголовщина, преступный мир воров и бандитов именно как хорошего, уважаемого человека, которого нельзя не любить.
Своими вещами он не интересовался. Поэтому кто-то из милосердия должен был все-таки следить за его чемоданом. Такой послушник был у него и на Соловках. Архиепископа Илариона можно было оскорбить, но он на это никогда не отвечал и даже мог не заметить сделанной попытки. Он всегда был весел, и если даже озабочен и обеспокоен, то быстро старался прикрыть это все той же веселостью. Он на все смотрел духовными очами, и все служило ему на пользу духа.
«На Филимоновой рыболовной тоне, — рассказывал очевидец,— в семи верстах от Соловецкого кремля и главного лагеря, на берегу заливчика Белого моря, мы с архиепископом Иларионом и еще двумя епископами и несколькими священниками (все заключенные) были сетевязальщиками и рыбаками. Об этой нашей работе архиепископ Иларион любил говорить переложением слов стихиры на Троицын день: «Вся подает Дух Святый: прежде рыбари богословцы показа, а теперь наоборот — богословцы рыбари показа». Так смирялся его дух с новым положением.
В середине лета 1925 года с Соловков архиепископа Илариона отправили в Ярославскую тюрьму. Здесь обстановка была иная, чем на Соловках. В тюрьме он пользовался особыми льготами – ему дозволили получать книги духовного содержания, и архиепископ Иларион прочитывает много святоотеческой литературы, делает выписки, из которых получается много толстых тетрадей святоотеческих наставлений. Эти тетради он имел возможность после тюремной цензуры передавать своим друзьям на хранение. Святитель тайком посещал тюремного надзирателя, доброго человека, и вел у него собирание подпольной рукописной религиозной, советской литературы и копий всяких церковно-административных документов и переписки архиереев.
Весной 1926 года архиепископ Иларион был снова возвращен на Соловки. На Пасху 1926 года владыка возглавил служение Заутрени, ставшей беспрецедентным событием в жизни лагеря. Эти события описал Б. Ширяев в книге «Неугасимая лампада».
В начале июня 1927 года, едва началась навигация на Белом море, архиепископ Иларион был привезен в Москву для переговоров с архиепископом Григорием. Последний в присутствии светских лиц настойчиво упрашивал архиепископа Илариона «набраться мужества» и возглавить все более терявший значение григорианский «высший церковный совет». Архиепископ Иларион категорически отказался, объяснив, что дело высшего церковного совета несправедливое и пропавшее, задуманное людьми, не сведущими ни в церковной жизни, ни в церковных канонах, и что это дело обречено на провал. При этом архиепископ Иларион братски увещевал архиепископа Григория оставить ненужные и вредные для Церкви замыслы.
Подобные встречи повторялись несколько раз. Владыку Илариона и умоляли, и обещали ему полную свободу действий, и белый клобук, но он твердо держался своих убеждений. Был слух, что однажды он сказал своему собеседнику: «Хотя я и архипастырь, но вспыльчивый человек, очень прошу вас уйти, ведь я могу потерять власть над собой». Не добившись ничего, власти вновь отправили владыку на Соловки.
Последние два года пребывания на Соловках он жил не на территории лагеря, а отдельно, в окруженной лесом избе между морским заливом и озером. После окончания второго лагерного срока 14 октября 1929 года особое совещание при Коллегии ОГПУ приговорило его к 3 годам ссылки в Каракалпакскую автономную область. В декабре 1929 года архиепископа Илариона направили на поселение в Среднюю Азию. Этапом он добирался от одной тюрьмы до другой. По дороге его обокрали, и в Ленинград он прибыл в рубище, кишащем паразитами, и уже больным. Из ленинградской тюремной больницы, куда его поместили, он писал: «Я тяжело болен сыпным тифом, лежу в тюремной больнице, заразился, должно быть, в дороге; в субботу, 28 декабря, решается моя участь (кризис болезни), вряд ли перенесу».
Скончался исповедник Христов 15 (28) декабря 1929 года в Эпидемиологической больнице имени Ф.П. Гааза.
Митрополит Серафим Чичагов, занимавший тогда Ленинградскую кафедру, добился разрешения взять тело для погребения. В больницу доставили белое архиерейское облачение и белую митру. Покойного облачили и перевезли в церковь ленинградского Новодевичьего монастыря. За годы тюремных мытарств Владыка страшно изменился. В гробу лежал жалкий, весь обритый, седой старичок (хотя владыке было всего 43 года). Одна из родственниц покойного, увидевшая его в гробу, упала в обморок – так он был не похож на прежнего Илариона.
Похоронили его на кладбище Новодевичьего монастыря, недалеко от могил родственников архиепископа, а впоследствии Патриарха – Алексия (Симанского). В погребении участвовали 7 архиереев.
24 июля 1998 года честные останки архиепископа Илариона были обретены, помещены в Казанскую церковь Новодевичьего монастыря. 10 мая 1999 г. перевезены в московский Сретенский монастырь, где Патриарх Московский и всея Руси Алексий II совершил его прославление как местночтимого святого. Прославлен для общецерковного почитания Архиерейским юбилейным Собором РПЦ 2000 г.
Первая икона, написанная к прославлению в 1999 г., хранится в трапезной Сретенского монастыря в Москве и выносится в храм в дни памяти святого. Одна из икон находится в храме Покрова Пресвятой Богородицы в Бутырской тюрьме, где особенно почитаются новомученики.
На выставке в ТДС представлен главный труд жизни архиепископа Илариона – его книга «Без Церкви нет спасения».
Подготовила Екатерина Пронина, методист ЦАК
